Есть в отечественном законе о музейном фонде отдельное «исключительное право» музея на использование музейных предметов «в коммерческих целях». Как и обычное исключительное право, именуемое в обиходе «авторскими правами», оно точно так же используется нашими судами для «защиты правообладателя» несмотря ни на что.
Вот тут, к примеру, обсуждается одно такое дело, в котором наследники художника пытались судиться с музеем, который незаконно использовал изображения в выпущенной продукции, буклетах и прочем. В апелляции музеем был пущен в ход замечательный аргумент:
«Музей представил письмо, подтверждающее, что одно из спорных произведений художника находится в государственной собственности и входит в состав государственной части Музейного фонда РФ. С учётом положений Закона о Музейном фонде РФ и музеях в РФ, разрешение на использование изображения этого произведения для создания сувенирной продукции было получено правомерно. В таком случае не требовалось разрешения автора, заключения договора и, соответственно, выплаты вознаграждения.»
Как уже догадались наиболее прозорливые из вас, здесь авторское право на изображение просто подменено «правом на использование в коммерческих целях». Как я понял из текста, суд с этим мнением согласился. И это очень плохо, потому что закон о музейном фонде авторское право никак не регулирует. Предусмотренное им «право на использование в коммерческих целях» не является альтернативой авторскому праву, а просто его дополняет. И получение согласия музея никак не освобождает от необходимости заключения лицензионного договора.
И вот такая подмена «музейного копирайта» на обычный стала уже общепринятой. Это неудивительно: всякое там авторское-информационное право издревле являлось источником наиболее упоротых судебных решений.
Но совершенно замечательный вывод на почве такой путаницы сделал Ялтинский горсуд Крыма. Правда, опирался он не на «музейный» закон, а на основы законодательства о культуре, которые предусматривают такое же право уже для всех «организаций культуры»:
«В соответствии с ч. 1 ст. 53 Основ законодательства Российской Федерации о культуре от 09.10.1992 N 3612-1 организации культуры обладают исключительным правом использовать собственную символику (официальное и другие наименования, товарный знак, эмблема) в рекламных и иных целях, а также разрешать такое использование другим юридическим и физическим лицам на договорной основе.
Таким образом право на изображение здания дворца закреплено за Ливадийским дворецом-музеем в силу закона.
При этом суд отмечает, что указанное право является исключительным и основывается на ст. 53 Основ законодательства РФ о культуре 1992 г., в соответствии с ч.ч. 2, 3, 4, предприятия, учреждения и организации могут изготавливать и реализовывать продукцию (в том числе рекламную) с изображением (воспроизведением) объектов культуры и культурного достояния, деятелей культуры при наличии официального разрешения владельцев и изображаемых лиц. Плата за использование изображения устанавливается на основе договора. При использовании изображения без разрешения применяются нормы законодательства Российской Федерации. Юридические и физические лица осуществляют туристско-экскурсионную деятельность на объектах культуры только на основе договоров с органами и организациями культуры.
Таким образом, суд приходит к выводу, что авторские права на изображение Ливадийского дворца-музея истцу принадлежать не могут в силу приведенных выше норм права, при этом за использование в своей коммерческой деятельности спорного изображения он может нести гражданско-правовую ответственность перед ответчиком.»
То есть, если вы сфотографировали «организацию культуры» — нет у вас прав на этот снимок, они возникают у «организации». Суд не смутило то, что авторское право возникает в силу создания произведения, а нарушение «исключительного права» организации культуры может начаться только после этого, когда произведение уже создано.
Также очень помогло суду спутать два этих права то, что в «Основах» также используется термин «исключительное право». Неудивительно: приняты они в 1992 году. Принятый позже закон «Об авторском праве и смежных правах» еще использовал термин «авторское право», а «исключительным» оно стало только в Четвертой части ГК. То есть, в данном случае имеет место обычная путаница в терминологии разных законов, принятых в разное время.
Но когда надо «защищать правообладателя», таие мелочи никого, разумеется, не интересуют.
