Цитата из выступления заместителя начальника Главного следственного управления Генпрокуратуры С.А.Аристова по вопросу определения ущерба, причиненного нарушением авторских прав:
«Так, к примеру, при проведении проверок по обращению ООО «Кинокомпания СТВ» о незаконных тиражировании и реализации видеокопий фильма «Особенности национальной рыбалки» на территориях Волгоградской, Нижегородской, Свердловской областей и в Санкт-Петербурге установлены факты продажи незаконно изготовленных видеокопий фильма. Но в связи с тем, что диспозицией ст. 146 УК РФ предусмотрено обязательное наличие крупного ущерба, критерии которого четко не определены, большая часть выявленных нарушений повлекла лишь возбуждение дел административного производства».
Иными словами, Аристов сетует на то, что неясно, как исчислять ущерб по таким делам. Непроданные кассеты — это «упущенная выгода», в соответствии с Гражданским кодексом, а вовсе никакой не ущерб.
Выступление происходило на семинаре по интеллектуальной собственности, проведенном 26-28 февраля 2001 года для прокуроров.
Так вот, уже через месяц, 30 марта, выходит письмо заместителя Генпрокурора В.В.Колмогорова, в котором он учит подчиненных, среди прочего, и как этот самый «ущерб» исчислять. Написано письмо по итогам этого семинара, там об этом прямо говорится, и в него даже вошло несколько абзацев из выступления на семинаре Колмогорова.
По вопросу «ущерба» там, среди прочего, говорится и вот что:
«При определении крупного ущерба необходимо учитывать, что понятие ущерба в уголовном праве шире понятия убытков по гражданскому праву. В понятие крупного ущерба от данного преступления может включаться наряду с материальным и моральным ущербом также ущерб от нарушения конституционного права на охрану законом интеллектуальной собственности (ст.44 Конституции Российской Федерации), ущерб деловой репутации, причиненный легальному производителю.
Значительную долю ущерба, предусмотренного ст.146 УК РФ, как показывает практика, составляет материальный ущерб, который может быть выражен не только реальным ущербом, но и ущербом в виде упущенной выгоды. »
Как-то не верится, что такая каша — в голове заместителя Генерального прокурора. Читаем Гражданский кодекс.
«Статья 15. Возмещение убытков
…
2. Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).»
То есть, Колмогоров мухлюет, и вводит специальный «ущерб в уголовном праве», который включает в себя не только убытки, но и «многое-многое другое». В частности, несуществующий «моральный ущерб»: ущерб, по ГК, может быть только имущественным, а «моральным» бывает «вред» (это стаття 151 ГК, да и УК никакого «морального ущерба» не знает тоже). А если писать в «ущерб» еще и «ущерб от нарушения конституционного права на охрану законом интеллектуальной собственности», то в ущерб от убийства тогда, получается нужно лепить «ущерб, причиненный нарушением права на жизнь», и т.д. Это вообще нонсенс: нарушение конституционных прав — неотъемлемый элемент преступления, то, что статья появилась в УК, как раз и означает, что права нарушаются, а Колмогоров просто предлагает это нарушение дополнительно записать еще и в «ущерб».
И это он пишет про уголовный процесс, в котором вообще не допускается применение закона по аналогии и расширенные толкования.
И как после этого «1С» не мухлевать в уголовных делах по 146 статье? С такими-то учителями…
